Когда я вспоминаю свои первые месяцы с новорождённым, в памяти всплывает не только запах молока и ночные кормления, но и глухое чувство одиночества. Вокруг все говорили, как это чудесно — быть мамой, как дети меняют жизнь к лучшему. Но о том, как страшно остаться с плачущим младенцем на руках и немытой головой на третьи сутки, почти никто не говорил.
Муж тогда работал по сменам, приходил поздно. Мама жила в другом городе, приезжала на неделю и уезжала. Подруги, которые ещё не родили, первые пару раз заходили с подарками, а потом начали писать, что «не хотят мешать» и «дадут нам привыкнуть». Я кивала, улыбалась в телефон, а потом сидела на кухне в старой футболке, слушала, как в комнате сопит сын, и думала, что, наверное, со мной что-то не так, раз я не чувствую сплошного счастья.
Самым тяжёлым было не то, что я не высыпалась. Тяжело было от ощущения, что мне стыдно пожаловаться. Как будто если скажешь, что устала, то автоматически перестаёшь быть хорошей мамой. Я молчала. Листала ночью в телефоне форумы, читала чужие истории и вдруг ловила себя на том, что легче становится от одного только знания, что где-то ещё есть женщины, которые тоже не успевают поесть и плачут в душе.
Прошло несколько лет. Сын подрос, пошёл в сад. Я вышла на работу на полставки, снова стала видеть людей, разговаривать не только про памперсы и прикорм. Но то чувство — как я сидела одна на кухне и делала вид, что справляюсь, — никуда не делось. Оно как заноза осталось под кожей. И когда в нашем районном чате кто-то написал, что в местном Доме культуры ищут рассказы к конкурсу ко Дню матери, я неожиданно для себя подумала не о том, что можно написать про своего ребёнка, а о том, как мало мы говорим о помощи друг другу.
Я пару дней ходила с этой мыслью. Потом вечером, когда уложила сына спать и убрала со стола тарелки, села и открыла ноутбук. Вместо конкурсного рассказа я написала длинное сообщение в наш чат двора.
«Мамы нашего двора, здравствуйте. Я хочу предложить идею. Когда мой сын был маленьким, мне очень не хватало поддержки. Может, попробуем сделать маленький круг взаимопомощи? Можно встречаться, делиться опытом, иногда помогать друг другу с детьми или делами».
Я перечитала текст, добавила, что сама могу посидеть с ребёнком пару часов, если кому-то нужно в поликлинику или на собеседование, и нажала «отправить». Сердце забилось чаще, будто я призналась в чём-то очень личном.
Первые минуты чат молчал. Я уже решила, что зря всё это затеяла, как вдруг одна участница написала: «Поддерживаю. Я давно об этом думала, но стеснялась предложить». За ней откликнулась ещё одна: «Мне очень нужно. Я тут с двумя детьми, муж вахтами, иногда даже в магазин выйти не с кем оставить».
К вечеру набралось человек десять, кто поставил плюсик или написал, что заинтересован. Мы договорились встретиться в субботу в детской комнате в Доме культуры. Я позвонила туда, объяснила, что нам нужно пару часов, и женщина на ресепшене ответила, что свободное время есть, только надо принести сменную обувь и следить за детьми самим.
Суббота выдалась пасмурной, с мелким снегом. Я пришла немного раньше, помогла дежурной расставить стулья вдоль стены и проверила, что в термосе не протекает крышка. Я приготовила простой чай и печенье, чтобы хоть как-то сгладить неловкость первой встречи.
Первыми пришли молодая мама с коляской и мальчик лет трёх, который сразу побежал к горке. Мама представилась Аней, сняла шарф и огляделась, будто проверяя, не ошиблась ли дверью. Потом подошла ещё женщина с девочкой, держащей в руках плюшевого зайца. За ними — мама с двумя мальчишками, которые спорили, кто первым пойдёт на батут.
Мы расселись кто на стульях, кто прямо на ковре. Сначала все говорили вежливые фразы, обсуждали, где лучше покупать зимние сапоги и какие мультики не слишком шумные. Я чувствовала, как в воздухе висит лёгкое напряжение, словно каждая из нас ждёт, что сейчас кто-то начнёт жаловаться, и станет неловко.
— Я, наверное, начну, — сказала я, когда разговор снова скатился к обсуждению цен. — Я затеяла это всё, потому что в своё время очень боялась признаться, что мне тяжело. Я тогда думала, что если скажу, что устала, меня осудят. А потом читала ночью в интернете истории других мам и понимала, что мы все переживаем одно и то же, только молчим.
Я рассказала коротко о своих первых месяцах с сыном. Не драматизируя, но и не сглаживая углы. Как боялась оставить его даже на пять минут, как в какой-то момент поняла, что за день не сказала ни слова взрослому человеку. Пока я говорила, Аня кивала, другая мама, Катя, смотрела в пол и теребила край кофты.
— У меня сейчас так, — вдруг сказала Катя. — Младшему восемь месяцев, старшему четыре года. Муж на стройке, приходит поздно. Я иногда сижу на кухне и думаю, что если сейчас заговорю, то голос сорвётся. Потому что целый день молчу.
Эти слова будто прорвали плотину. Одна за другой женщины начали делиться. Кто-то говорил о страхе, что ребёнок заболеет, кто-то — о том, как тяжело, когда родственники считают, что ты «сидишь дома и ничего не делаешь». Одна мама призналась, что боится выйти на работу, потому что не знает, как ребёнок привыкнет к саду, а другая — что ей стыдно просить помощи у свекрови.
Мы проговорили почти два часа. Дети то играли, то прибегали к нам, требуя внимания. Кто-то кормил из баночки, кто-то менял подгузник в углу, прикрывшись пелёнкой. В какой-то момент я поймала себя на том, что в комнате стало как-то теплее не из-за батарей, а от того, что мы сидим и честно признаёмся друг другу в своём несовершенстве.
В конце встречи мы договорились, что создадим отдельный чат только для нашего круга. Там можно будет не стесняться задавать вопросы и просить помощи. Я придумала название, добавила тех, кто был, и уже вечером там появились первые сообщения.
«Я завтра с младшим к неврологу, старшую не с кем оставить. Может, кто-то сможет забрать из сада и довести до дома?» — писала одна из участниц.
«Я живу через дом, могу забрать», — ответила другая.
«У кого был опыт с аллергией на смесь?» — спрашивала Аня.
«У нас было. Могу поделиться, что помогло, и дать контакты врача», — откликнулась я.
Постепенно из абстрактной идеи «поддерживать друг друга» начали вырастать конкретные вещи. Мы составили таблицу, кто в какие дни и часы может подстраховать с детьми. Не нянчить целый день, а просто, например, забрать из сада и посидеть час, пока мама в поликлинике. Или зайти вечером, чтобы помочь уложить двоих, пока другая готовит.
Оказалось, что у нас во дворе есть женщина с педагогическим образованием, которая согласилась раз в неделю проводить бесплатные занятия для малышей с песенками и пальчиковыми играми. Ещё одна мама, Таня, хорошо разбиралась в документах и помогла нескольким оформить пособия, о которых они даже не знали.
Самой яркой историей для меня стала история Оли. Она появилась на третьей встрече, робко заглянула в дверь, будто боялась, что её выгонят. На руках у неё был крошечный мальчик, которому на вид было не больше месяца.
— Я в соседнем подъезде живу, — сказала она, смущаясь. — Увидела объявление на дверях. Можно к вам?
Мы, конечно, сказали «да» и подвинулись. Оля села на край стула и долго молчала, только поглаживала сына по спине. Потом вдруг тихо произнесла:
— У меня муж уехал на заработки. Сказал, что вернётся через полгода. Мама в деревне, ей самой тяжело. Я тут одна. Иногда думаю, что не справлюсь.
Она говорила негромко, но в её голосе было столько усталости, что у меня защемило в груди. Оказалось, что она родила недавно, было кесарево, шов ещё болел. В магазин ходит с коляской, тяжёлые пакеты тащит сама. Ночью ребёнок плохо спит, днём она боится даже выйти с мусором, потому что лестничная площадка ей кажется опасной.
После встречи мы с женщинами из чата обсудили, как можно ей помочь. На следующий день одна из нас зашла к Оле с супом и домашними котлетами. Другая предложила пару раз в неделю приходить вечером, чтобы та могла спокойно принять душ и немного полежать без ребёнка на руках. Мы договорились, что по очереди будем приносить ей продукты, чтобы она не таскала тяжёлое.
Через пару недель Оля на встрече уже улыбалась чаще. Она рассказывала, что малыш стал лучше спать, что она наконец-то выбралась в поликлинику не в панике, а спокойно, потому что знала: в чате её ждут и поддержат, если что-то пойдёт не так.
Ещё одна история была связана с возвращением на работу. В нашем круге была мама, которая до декрета работала бухгалтером. Она очень переживала, что «выпала» из профессии и не сможет найти место. Мы вместе помогали ей составить резюме, сидели с её дочкой, пока она ходила на собеседования. Когда она наконец нашла работу, мы отмечали это в детской комнате яблочным пирогом и чаем.
Постепенно наш маленький проект стал чем-то большим, чем просто встречи по субботам. Мы начали сотрудничать с Домом культуры, где нам выделили время для регулярных занятий. Одна из мам договорилась с библиотекой, чтобы раз в месяц проводить там чтения для детей и родителей. Мы организовали обмен детскими вещами, чтобы не покупать каждый раз новый комбинезон, который ребёнок проносит один сезон.
В какой-то момент к нам обратилась заведующая местным детским садом. Она услышала о наших встречах от одной из воспитательниц и предложила провести для родителей собрание в новом формате. Не просто лекцию о том, что «родители должны», а разговор о том, как сад может поддержать семьи, а семьи — друг друга.
Я согласилась выступить. Для меня это было страшнее любого экзамена. Я не педагог, не психолог, просто мама, которая помнит, как тяжело одной. Но я понимала, что если не сказать об этом, всё останется, как было.
Вечером, перед собранием, я стояла в коридоре сада, слушала, как из группы доносится детский смех и шорох кубиков. В руках у меня дрожал листок с набросками. Я глубоко вдохнула и вошла в музыкальный зал, где уже сидели родители и воспитатели.
Я начала с того, что рассказала, как наш круг поддержки появился из одного сообщения в чате. Как сначала нас было пятеро, потом десять, потом к нам стали приходить новые мамы. Я привела несколько историй, не называя имён, чтобы сохранить личное пространство. Рассказала про Олю, про маму-бухгалтера, про то, как мы помогали друг другу с походами к врачам и оформлением документов.
Потом я сказала, что многим из нас трудно просить помощи. Что мы боимся показаться слабыми. И что иногда достаточно просто услышать фразу «я тоже так чувствовала», чтобы стало легче.
Я предложила создать при саду мини-группу взаимопомощи. Чтобы родители могли обмениваться контактами, договариваться, кто кого может подстраховать, делиться проверенными специалистами, устраивать совместные прогулки. Не навязывая, а мягко, по желанию.
Когда я закончила, в зале повисла тишина. Я уже приготовилась к тому, что кто-то скажет, что это лишнее, что у всех свои дела. Но первой подняла руку женщина в строгом костюме. Она представилась мамой мальчика из средней группы и призналась, что сама пережила послеродовую депрессию, но никому об этом не говорила.
— Если бы у меня тогда было такое сообщество, как у вас, мне было бы легче, — сказала она. — Я поддерживаю вашу идею.
За ней высказался папа, который предложил помочь с организацией — сделать простую анкету, где родители могут отметить, в какие дни и чем готовы помочь. Воспитательница добавила, что сад может выделить зал для встреч раз в месяц.
Я стояла и чувствовала, как внутри меня что-то щёлкает. Как будто тот круг одиночества, в котором я когда-то сидела на кухне с плачущим младенцем, начинает размыкаться. На его месте появляется другой круг — людей, которые готовы быть рядом друг с другом.
После собрания ко мне подходили родители, задавали вопросы, оставляли номера телефонов. Одна мама сказала, что боится, что никто не придёт на первые встречи. Я улыбнулась и ответила, что даже если придут двое, это уже будет начало.
Через месяц при саду действительно заработала своя группа. Мы с женщинами из дворового чата помогли с организацией, поделились опытом. Новые мамы приносили свои истории, свои тревоги и маленькие победы. Я видела, как идея, родившаяся из моего чувства одиночества, растёт и выходит за пределы нашего подъезда, двора, даже района.
В тот год я всё-таки написала рассказ на конкурс ко Дню матери. Не про идеальных мам, которые всё успевают, а про тех, кто иногда не успевает, но не боится протянуть руку к другой такой же. Я написала о том, как мы вместе сидели в детской комнате, пили чай из пластиковых стаканчиков, слушали, как дети смеются, и делились тем, о чём раньше молчали.
Рассказ занял второе место. Мне вручили грамоту и небольшой подарок — книгу о воспитании. Я поблагодарила, но главным подарком для меня уже давно было не это. А то, что в нашем районе теперь было несколько десятков семей, которые знали: в трудный момент есть кому позвонить.
Сейчас, когда сын уже собирает рюкзак в школу, наши встречи продолжаются. Формат меняется. К нам приходят не только мамы малышей, но и родители школьников, и даже бабушки. Мы обсуждаем домашние задания, отношения с учителями, подростковые протесты. Иногда кто-то приносит пирог, кто-то — распечатки с полезной информацией, кто-то — просто свою усталость и желание посидеть рядом с теми, кто поймёт.
Иногда мне пишут из других районов, спрашивают, как мы всё это организовали. Я всегда отвечаю одно и то же: всё началось с честного признания, что одной тяжело. С маленького шага — сообщения в чате. Потом был ещё один шаг — первая встреча. Потом — таблица с часами, когда кто может помочь. Потом — разговор в детском саду.
Я не считаю себя героиней. Я просто однажды перестала делать вид, что справляюсь без поддержки. И оказалось, что рядом много тех, кто тоже ждал, когда кто-то первый скажет: «Мне нужна помощь. А тебе?»
Иногда я думаю о будущем. О том, что нашему кругу поддержки можно дать более формальную форму, зарегистрировать его как небольшое сообщество, чтобы легче было договариваться с учреждениями, искать помещения, проводить мероприятия. Мы уже обсуждали, что можно сделать серию открытых встреч в библиотеках, чтобы к нам могли присоединиться те, кто не живёт рядом, но нуждается в общении.
Но даже если это не вырастет в большую организацию, я знаю, что главное уже произошло. В нашем городе стало чуть меньше мам, которые сидят на кухне и думают, что они одни такие. У них теперь есть чат, куда можно написать ночью, и кто-то обязательно ответит утром. Есть женщина из соседнего дома, которая может забрать ребёнка из сада. Есть знакомая, которая уже проходила через похожую ситуацию и готова поделиться опытом.
Когда я заканчиваю этот рассказ, за стеной хлопает дверь. Сын возвращается с прогулки с мужем, шумно снимает ботинки и что-то возбуждённо рассказывает про снеговика во дворе. Я выхожу к ним, принимаю у сына шапку, слушаю его сбивчивую речь и думаю о том, как много в нашей жизни зависит от того, решимся ли мы сделать первый шаг навстречу друг другу.
Если вы читаете эти строки и узнаёте в них себя, знайте: вы не одна. Возможно, прямо сейчас в вашем доме, дворе, саду или школе есть другие родители, которые чувствуют то же. Попробуйте написать им. Предложите встретиться, попить чаю, обсудить, как вы живёте с детьми, что вас радует и что пугает. Составьте маленький список, кто чем может помочь. Пусть это будет всего три человека и один вечер в месяц.
Иногда для того, чтобы в жизни многих семей что-то изменилось, достаточно одной честной фразы и одного шага. Всё остальное придёт постепенно, вместе с теми, кто однажды ответит вам: «Я с тобой. Давай попробуем вместе».
Этот рассказ участвует в проекте VK Добро и Дзена ко Дню матери.
(Информацию о проекте можно почитать здесь, а также самим принять участие)
***
Ваше участие помогает выходить новым текстам
Спасибо, что были с этой историей до последней строки. Оставьте своё мнение в комментариях — мы внимательно читаем каждое слово. Если вам хочется помочь каналу расти, поделитесь рассказом с друзьями. А поддержать авторов можно через кнопку «Поддержать». Огромная благодарность всем, кто уже это делает. Поддержать ❤️.