Павел проснулся чуть раньше обычного. За окном уже светлело, хотя июньское солнце не спешило пробиваться сквозь плотные облака. Он долго лежал, слушая ровное дыхание жены, и пытался нащупать среди вчерашних мыслей хотя бы одну, за которую не будет стыдно ухватиться.
Вчера вечером в отделе кадров ему выдали трудовую книжку и поблагодарили за годы работы — двадцать пять лет на одном заводе, одни и те же коридоры, сменяющиеся начальники, привычные рабочие споры. Всё это вдруг оказалось чем-то прошлым, словно Павел был зрителем собственной жизни.
Вставать не хотелось. Можно было бы позволить себе ещё немного понежиться, но тогда пришлось бы объяснять жене, почему он сегодня не спешит на автобус. Она и так всё поняла — вечером долго сидела с ним на кухне, молчала или говорила что-то простое, спрашивала, не хочет ли он чаю с мёдом. Мёд Павел ел редко, но вчера не стал отказываться.
Он встал, пошёл на кухню. Старый холодильник загудел громче обычного. На подоконнике в банке тянулась вверх зелёная луковица — Марина выращивала её для салата. Павел открыл окно: пахло сырой листвой и лёгкой горечью — во дворе недавно косили траву.
— Доброе утро, — послышался голос Марины позади. Она уже включила чайник и достала хлебницу.
— Доброе, — ответил Павел и сел за стол.
Они завтракали молча. Марина нарезала огурцы и внимательно смотрела на мужа: у неё была привычка ждать, когда он сам начнёт разговор. Павел чувствовал её поддержку как нечто осязаемое — не словами, а просто присутствием рядом.
— Я подумал… может, съездить к Игорю? Он давно звал помочь с гаражом. Да и воздухом подышу, — сказал он наконец.
Марина кивнула:
— Конечно. Только не забудь позвонить потом.
Павел почувствовал благодарность: в её голосе не было ни тени жалости или тревоги.
Он вышел из дома налегке — ключи, телефон и немного денег на проезд. Автобус до гаражного кооператива ходил редко; Павел шёл пешком через двор: июнь был в самом разгаре, берёзы шумели свежей листвой, а дети катались на велосипедах прямо по тротуару.
В гараже у Игоря пахло машинным маслом и свежей фанерой. Они возились с инструментами почти два часа — болтали о пустяках или просто молчали, каждый занят своим делом. Павел заметил: руки у него по-прежнему помнят работу — ловко откручивают гайки, разбираются в чертежах. Это успокаивало.
— Ты теперь свободен как ветер? — спросил Игорь с усмешкой.
— Пока да… Привыкаю к свободе, — Павел попытался улыбнуться.
— Не переживай. Ты ещё пригодишься кому-нибудь со своими руками, — серьёзно сказал Игорь.
Возвращаясь домой по жаркому асфальту (к полудню выглянуло солнце), Павел задержался у почтовых ящиков: там висело объявление о ремонте подъезда. Он вдруг подумал: а ведь мог бы заняться этим сам — у него хватит терпения и аккуратности.
Дома Марина ждала его с обедом. Она рассказывала про соседку снизу — та искала кого-то для мелкой починки мебели. Павел слушал рассеянно: казалось странным думать о себе в новой роли «мастера на все руки» для соседей.
После обеда он вышел во двор посидеть на лавочке под липой. Ветер приносил запах свежескошенной травы и далёких грозовых туч; дети играли в мяч между машинами. Павел прислушивался к себе: тревога была где-то внутри, но уже не такая тяжёлая. Он смотрел на людей вокруг — кто-то спешил по делам, кто-то чинил велосипед сыну; жизнь продолжалась независимо от его увольнения.
Вечером Марина принесла блокнот:
— Я тут выписала телефоны — вдруг кому из знакомых нужен ремонт или сборка мебели? Попробуешь позвонить?
Павел взял листок нерешительно:
— Я ведь никогда этим… ну так именно…
— Ты всегда помогал всем в доме бесплатно. Просто теперь это будет немного иначе, — сказала Марина спокойно.
Ночью он долго ворочался: мысли путались между прошлым и будущим. Ему казалось странным просыпаться утром без привычной цели; но он позволил себе ничего не планировать на завтра — только позвонить по первым двум номерам из списка Марины.
Утро выдалось пасмурным и тихим: город будто выдохнул после жары предыдущего дня. Павел сварил кофе и сел у окна; ему было тревожно звонить незнакомым людям по просьбе жены, но она уже ушла на работу и оставила ему короткую записку: «Удачи! Всё получится».
Он набрал первый номер: женщина попросила повесить полку и починить дверцу шкафа. На том конце слышался осторожный интерес; договорились встретиться вечером. Павел выдохнул с облегчением: первый шаг сделан.
День прошёл спокойно — он разобрал свои инструменты в кладовой и даже нашёл давно потерянную отвёртку с жёлтой ручкой; увидев её, почему-то улыбнулся сам себе.
Вечером он вернулся домой уставший физически (работа оказалась хлопотной), но удивительно спокойный внутри. Марина слушала его рассказ за ужином внимательно, не перебивая ни одним вопросом наперёд.
Так прошла неделя: новые звонки (иногда неловкие), новые люди (чаще пожилые женщины или молодые мамы), простая благодарность за помощь и честные деньги за труд — пусть небольшие, но заработанные своими руками здесь и сейчас.
Однажды вечером за чаем Марина спросила:
— Ну как ты теперь себя чувствуешь?
Павел задумался:
— По-другому… Как будто жизнь стала шире, что ли? Раньше всё было понятно наперёд: дом — завод — дом… А теперь я снова учусь чему-то каждый день.
Марина улыбнулась тепло:
— Значит, всё правильно идёт?
Павел посмотрел на неё внимательно: в её глазах не было ни капли сомнения или усталости от перемен. Только спокойное принятие того нового ритма жизни, который они теперь делили пополам.
На улице начинался июль; двор затихал только поздно вечером, когда последний свет гас в окнах соседей. Павел сидел у открытого окна с чашкой тёплого чая и впервые ощущал себя нужным здесь — пусть не начальником цеха или специалистом по оборудованию, а просто человеком среди людей; мужем для Марины; мастером для соседей; собой в самом простом смысле этого слова.
Как помочь проекту
Спасибо за чтение. Отметьте публикацию и, если не сложно, сделайте свой вклад через функцию «Поддержать», даже 50 ₽ значат очень много. Поддержать ❤️.