Ольга сидела за кухонным столом и щёлкала по клавиатуре старенького ноутбука. На экране была открыта презентация с простыми слайдами. На первом крупно читалось: «Как не попасться мошенникам в интернете. Курс для женщин 40+». Она в который раз перечитывала текст, ловя себя на мысли, что всё звучит слишком школьно, но по‑другому, казалось, нельзя.
Из комнаты доносился звук телевизора. Мать смотрела какой‑то сериал и время от времени окликала Ольгу, чтобы та принесла воды или поправила плед. Ольга автоматически поднималась, приносила, поправляла, возвращалась к ноутбуку. В голове вертелась мысль: если не начать сейчас, то не начнёт никогда.
Год назад её сократили из банка. Ей было сорок три, и на собеседованиях ей всё чаще мягко намекали, что ищут кого‑то «помоложе и поактивнее». При этом бывшие клиентки звонили ей на личный номер и спрашивали: «Олечка, а вот мне тут пришло сообщение от банка, что карту заблокируют, если я не введу код… Это правда?» Она объясняла, что это обман, и каждый раз думала, что таких звонков всё больше.
Неделю назад соседка по лестничной клетке, Татьяна, рассказала, как перевела мошенникам все накопления, потому что ей позвонил «следователь» и сказал, что сын попал в беду. Ольга слушала и чувствовала, как внутри поднимается злость. Она знала эти схемы наизусть, видела служебные рассылки, но там это были просто кейсы. А тут — живой человек, который теперь считает себя глупой и молчит о случившемся даже с мужем.
В тот же вечер Ольга открыла ноутбук и набросала план курса. Небольшие группы женщин, простой язык, без жаргона. Что такое двухфакторная аутентификация, почему нельзя диктовать коды по телефону, как отличить настоящий сайт банка от подделки. Она представила, как сидит в библиотеке или в районном центре, перед ней — десять женщин, кто с тетрадками, кто с телефонами. И она объясняет, отвечает на вопросы. От этой картинки стало немного легче.
Теперь нужно было сделать первый шаг. Она открыла мессенджер и написала в чат дома культуры, где иногда бывала на лекциях: «Здравствуйте. Меня зовут Ольга, я бывший сотрудник банка. Хотела бы предложить бесплатный курс по цифровой безопасности для женщин старше сорока. Можно ли обсудить аренду комнаты?» Она перечитала сообщение, убрала слово «бывший», вернула, вздохнула и нажала «Отправить».
Ответ пришёл через час. Администратор, женщина по имени Светлана, написала, что идея интересная, но зал расписан, есть только небольшая комната по вечерам. Плата за аренду была не запредельной, но для Ольги ощутимой. Она открыла таблицу с расходами и прикинула: если собрать хотя бы восемь человек и взять символическую плату, можно выйти в ноль. Она написала Светлане, что согласна.
Следующие два дня ушли на то, чтобы составить объявление. Она сфотографировала свой ноутбук на фоне кружки с чаем, написала текст: «Женщины 40+, давайте разберёмся вместе, как защитить свои деньги и данные в интернете. Без сложных слов, маленькая группа, реальные примеры». Выложила в местный чат района и попросила Татьяну переслать знакомым.
К вечеру у неё было четыре отклика. Две написали, что давно хотели разобраться, но стеснялись. Одна спросила, можно ли приходить с подругой. Четвёртая долго расспрашивала, кто такая Ольга, где работала, есть ли документы. Ольга терпеливо отвечала, отправила фото своего старого бейджа из банка и скан сертификата с прошлых курсов повышения квалификации. В конце собеседница написала: «Вы меня убедили. Запишите, пожалуйста, Надежду и Галину».
Через неделю, в пятницу вечером, Ольга пришла в дом культуры пораньше. Небольшая комната на втором этаже пахла пылью и старой краской. Она протёрла столы влажными салфетками, проверила розетки, попросила у Светланы удлинитель. Поставила на стол ноутбук, подключила к проектору, вывела на экран первый слайд. Сердце стучало чаще, чем обычно.
Первые участницы начали подтягиваться за полчаса до начала. Ольга встречала их у двери, записывала имена и номера телефонов в тетрадь, принимала оплату. Деньги складывала в отдельный конверт, чтобы потом отдать за аренду. Кто‑то пришёл с новеньким смартфоном, кто‑то с кнопочным телефоном и блокнотом. Они переговаривались между собой, с интересом разглядывали экран.
— Девочки, ну я вообще ничего не понимаю в этих ваших интернетах, — громко сказала невысокая женщина в ярком шарфе. — Но дочка сказала, что если ещё раз позвонят и я поведусь, она меня сама отберёт от телефона.
Все засмеялись. Смех немного разрядил напряжение. Ольга представилась, коротко рассказала о своём опыте работы в банке и о том, почему решила вести курс. Она говорила, стараясь не смотреть в презентацию, а смотреть на лица. Видела в них настороженность, любопытство, где‑то — стыд.
Первое занятие прошло быстрее, чем она ожидала. Они разбирали, какие сообщения от банков бывают, как выглядит номер горячей линии, что такое «личный кабинет». Ольга показывала реальные примеры фишинговых писем, закрывая личные данные. Женщины переговаривались, вспоминали свои истории. Кто‑то признавался, что уже попадался, но боялся говорить об этом родным.
В конце занятия она раздала небольшие листки с «домашним заданием». Нужно было переписать на отдельный лист все важные пароли, придумать новые, более сложные, и принести на следующее занятие, чтобы обсудить, как их хранить. Она подчёркивала, что не будет смотреть сами пароли, только принципы.
Когда все разошлись, Ольга осталась в комнате одна. Она аккуратно сложила провода, выключила проектор, забрала конверт с деньгами. В коридоре Светлана остановила её.
— Ну как? — спросила она. — Понравилось?
— Думаю, да, — Ольга улыбнулась. — Они очень живо реагировали.
— Я видела, как смеялись. Если будут ещё группы, скажите. У нас тут постоянно ищут что‑то полезное, а не только танцы и йога.
Ольга кивнула. В голове уже крутилась мысль о второй группе, но она отогнала её. Сначала нужно было довести до ума эту.
Через два дня ей позвонила Надежда, одна из участниц.
— Ольга, здравствуйте. У меня тут вопрос. Мне вчера звонил мужчина, представился сотрудником службы безопасности банка. Сказал, что у меня подозрительные операции и надо срочно перевести деньги на «резервный счёт». Я ему сказала, что хожу на курс и знаю, что так не делают. Он рассердился, стал говорить, что я подставляю свою семью. Я повесила трубку, но теперь боюсь, что он ещё позвонит.
Ольга почувствовала, как у неё внутри всё сжалось. Схема была знакомой, но то, что этот звонок пришёл именно сейчас, когда Надежда только начала разбираться, показалось ей почти издевательством.
— Вы правильно сделали, что повесили трубку, — спокойно сказала она. — Если он будет звонить ещё, просто не отвечайте. И обязательно позвоните в банк по номеру, который указан на вашей карте, чтобы уточнить, всё ли в порядке.
— Я уже звонила, — вздохнула Надежда. — Сказали, что всё нормально. Но знаете, что странно? Он упомянул, что я «тут, в доме культуры, хожу на какой‑то кружок по безопасности». Откуда он мог знать?
Ольга на секунду онемела. В голове мелькнула мысль о том, что кто‑то из участниц мог рассказать знакомому, а тот оказался мошенником. Или кто‑то подслушал в коридоре. Дом культуры — место проходное, двери открыты.
— Может, вы обсуждали это в очереди в магазине или в транспорте, — осторожно предположила она. — Люди вокруг слушают, запоминают. Не накручивайте себя. Главное, что вы не перевели деньги.
Они ещё немного поговорили, и Ольга положила трубку с тяжёлым чувством. Она понимала, что мир не изменится от одного курса. Но когда мошенник словно бы «ответил» на её попытку защитить этих женщин, это задело.
На следующем занятии она начала с того, что попросила всех рассказать, было ли что‑то подозрительное за последние дни. Надежда подняла руку и, слегка смущаясь, пересказала историю звонка. Когда она дошла до фразы про «кружок по безопасности», в комнате повисла тишина.
— Значит, они уже знают, что мы тут собираемся, — тихо сказала женщина в ярком шарфе. — Может, это опасно? Вдруг они на нас как‑то нацелятся?
Кто‑то согласно кивнул. Ольга почувствовала, как поднимается тревога. Если сейчас она начнёт успокаивать, не имея чётких ответов, доверие может пошатнуться.
— Давайте разберёмся, — сказала она, стараясь говорить ровно. — Во‑первых, то, что они знают, что вы ходите на курс, ещё не значит, что они знают ваши имена и данные. Во‑вторых, мы как раз и собрались для того, чтобы быть готовыми к таким ситуациям. Но я согласна, что нужно усилить меры предосторожности.
Она предложила несколько простых правил. Не обсуждать детали курса с незнакомыми людьми. Не выкладывать в открытый доступ фото группы с привязкой к месту и времени. Не сообщать по телефону, куда и когда ходят. Женщины переглядывались, кто‑то записывал.
— И ещё, — добавила Ольга. — Если кто‑то из вас получит подозрительный звонок или сообщение, приносите его сюда. Мы вместе разберём, что это.
Напряжение немного спало, но Ольга чувствовала, что осадок остался. После занятия к ней подошла женщина с аккуратной стрижкой, представилась Ириной.
— Ольга, честно скажу, я немного боюсь, — сказала она. — Муж против всех этих курсов. Говорит, что вы нас только пугаете. А теперь ещё и этот звонок. Может, не стоит продолжать?
Ольга посмотрела на неё. В глазах Ирины читалось не только беспокойство, но и надежда. Будто она ждала, что Ольга скажет что‑то убедительное.
— Я не могу обещать, что мошенники исчезнут, — ответила Ольга. — Но могу обещать, что вы будете лучше понимать, как они действуют. Знание — это не гарантия, но это шанс. А страх… Страх у них и так есть, они им пользуются. Вопрос в том, кому вы хотите верить — им или себе.
Ирина задумалась, потом кивнула.
— Я ещё подумаю, — сказала она. — Но пока останусь.
Вечером, уже дома, Ольга долго не могла успокоиться. Она ходила из комнаты на кухню, ставила чайник, забывала налить воду, возвращалась. Мать спрашивала, что случилось, но Ольга отмахивалась. В какой‑то момент она села за стол и открыла ноутбук. Надо было что‑то делать не только внутри группы, но и снаружи.
Она набрала в поиске номер, с которого звонили Надежде. Нашла несколько обсуждений на форумах. Люди жаловались на такие же звонки, описывали похожие слова. Кто‑то писал, что уже обращался в банк и полицию, но результата пока нет. Ольга записала номер и основные фразы, которые повторялись.
На следующий день она пошла в отделение банка, где раньше работала. Не в своё прежнее, а в ближайшее к дому. Взяла талончик, подождала очереди, подошла к окну.
— Я хотела бы оставить информацию о возможных мошенниках, — сказала она девушке за стеклом. — У меня есть номер телефона и описание разговора.
Девушка выслушала, взяла листок, кивнула.
— Мы передадим в службу безопасности, — сказала она. — Спасибо, что сообщили.
Ольга понимала, что на этом её участие в официальной части закончится. Но внутри стало чуть легче. Она хотя бы попыталась.
Через несколько дней ей пришло сообщение в мессенджере от неизвестного номера: «Зачем вы лезете не в своё дело? Люди сами виноваты, что верят. Займитесь лучше чем‑нибудь полезным». Без подписи, без аватарки. Ольга уставилась на экран. В голове сразу сложилась картина: это мошенник, который узнал о курсе и решил её припугнуть. Возможно, это просто тролль из интернета. Но слова были неприятными.
Она сделала скриншот, переслала его себе на почту и удалила чат. Потом села за стол и долго смотрела на пустую страницу блокнота. В груди шевельнулось знакомое чувство: а вдруг действительно не стоит «лезть»? Она не полиция, не служба безопасности. Всего лишь женщина, которая решила поделиться тем, что знает.
Мысль о том, что из‑за её курса на участниц могут обратить внимание мошенники, пугала. В то же время она ясно видела, как на занятиях женщины постепенно перестают стесняться своих вопросов. Как они начинают проверять ссылки, не спешат вводить коды. Это были маленькие изменения, но они были.
Она взяла ручку и написала в блокноте: «Что я могу сделать прямо сейчас, чтобы сделать курс безопаснее?» Под этим заголовком стала перечислять пункты. Не собирать лишние личные данные. Не хранить список участниц в телефоне без пароля. Попросить администрацию дома культуры не вывешивать расписание с указанием темы занятий в открытом коридоре.
На следующем занятии она рассказала группе о сообщении, которое получила.
— Я не знаю, кто это написал, — честно сказала она. — Но думаю, что это показатель того, что мы делаем что‑то важное. Если кому‑то так мешает, что вы становитесь осторожнее, значит, это кому‑то невыгодно.
Женщины переглянулись. Кто‑то усмехнулся.
— Значит, мы им дорогу переходим, — сказала Татьяна. — Ну и ладно.
Ольга предложила им вместе выработать дополнительные правила безопасности. Они обсуждали, какие мессенджеры использовать, как ставить блокировку на телефон, как проверять настройки конфиденциальности в соцсетях. Кто‑то удивлялся, что можно скрыть список друзей, кто‑то записывал шаги по пунктам.
В перерыве к Ольге подошла Надежда.
— Он мне ещё раз звонил, — тихо сказала она. — Я сразу нажала «сброс». И знаете, что почувствовала? Не страх, а злость. Как будто он вторгается в мою жизнь без спроса. Я раньше всегда извинялась, когда что‑то не понимала. А сейчас подумала: это он должен извиняться.
Ольга улыбнулась. Вот ради этого она и начинала.
Через неделю Светлана из дома культуры позвонила ей и сказала, что есть ещё желающие попасть на курс, но мест нет. Спросила, не хочет ли Ольга набрать вторую группу, может быть, в другое время.
Ольга задумалась. У неё уже было расписание: подработки, уход за матерью, текущая группа. Вторая группа означала бы меньше свободного времени и больше ответственности. Но и больше женщин, которые перестанут диктовать коды по телефону незнакомцам.
— Давайте попробуем, — сказала она. — Но с одним условием. Я хочу, чтобы в объявлении было написано, что курс не гарантирует стопроцентную защиту. Мы учимся задавать вопросы и сомневаться.
Светлана рассмеялась.
— Хорошо, напишем, — сказала она. — У нас тут и так все сомневаются, но пусть будет.
Ольга положила трубку и на минуту закрыла глаза. Она ясно понимала, что её маленький проект не изменит мир и не остановит всех мошенников. Те будут придумывать новые схемы, находить новые способы давить на страх и стыд. Но у неё появлялась своя небольшая территория, где женщины могли учиться говорить «нет» и «я подумаю».
Вечером она снова села за ноутбук. Открыла презентацию и добавила новый слайд в конец: «Что делать, если вы всё‑таки попались». Там она перечислила шаги: немедленно позвонить в банк, заблокировать карту, написать заявление, рассказать близким, чтобы они тоже были осторожнее. Она долго подбирала формулировки, чтобы в них не было обвинения, только поддержка.
На последнем занятии первой группы они сидели в кругу, без презентации. Ольга предложила каждой сказать, что изменилось за это время. Кто‑то говорил, что перестал брать незнакомые номера. Кто‑то — что научился проверять адрес сайта. Кто‑то просто сказал, что стал спокойнее.
Ирина, та, что боялась и ссылалась на мужа, подняла руку последней.
— Я поняла, что имею право не понимать, — сказала она. — И что можно задавать вопросы, даже если дома говорят, что я «отсталая». Я вчера сама показала мужу, как включить уведомления в приложении банка. Он сначала посмеялся, а потом сказал «спасибо».
Ольга слушала и чувствовала, как внутри что‑то мягко расправляется. Не было триумфа, не было ощущения победы. Было тихое знание, что эти женщины теперь чуть по‑другому смотрят на звонки и сообщения.
После занятия они долго не расходились. Обменивались номерами, обещали писать друг другу, если что‑то покажется подозрительным. Ольга стояла у двери, прощалась с каждой, благодарила за доверие.
Когда комната опустела, она выключила свет и на секунду задержалась у порога. В коридоре было тихо. Издалека доносились голоса из большого зала, где репетировал хор. Ольга поправила ремешок сумки и пошла по лестнице вниз.
На улице уже темнело. Она достала телефон, открыла мессенджер и написала Светлане: «Вторую группу можно назначать на следующий месяц. Я подготовлю обновлённую программу. Добавлю блок про реакцию на угрозы и оскорбления в сети».
Отправив сообщение, она убрала телефон в карман и пошла к остановке. В голове не было грандиозных планов, только список мелких дел. Позвонить Надежде, уточнить, не было ли новых звонков. Составить памятку по шагам при потере денег. Поговорить с матерью о том, чтобы та не отвечала на незнакомые номера.
У остановки она остановилась, посмотрела на женщин, которые стояли рядом, держа в руках сумки и телефоны. Кто‑то листал ленту, кто‑то переписывался, кто‑то просто сжимал телефон в ладони, как оберег. Ольга поймала себя на мысли, что теперь, глядя на них, она видит не только уязвимость, но и возможность. Возможность чуть‑чуть изменить их отношение к тому, что происходит на экране.
Подъехал автобус. Ольга поднялась по ступенькам, приложила карту к валидатору и прошла вглубь салона. Села у окна, достала блокнот и на ходу записала: «Новый модуль. Тема — уверенность. Как говорить “нет” по телефону». Её почерк тряхнуло на повороте, буквы вышли неровными, но смысл был ясен.
За окном медленно тянулись огни магазинов и аптек. Ольга убрала блокнот в сумку и положила сверху телефон. Ей предстояло ещё много объяснять, спорить, убеждать. Но где‑то внутри уже не было прежнего сомнения, имеет ли она право этим заниматься. Она знала, что завтра снова откроет ноутбук и поправит презентацию. А через месяц зайдёт в ту же самую комнату, где будут сидеть новые лица, и снова скажет: «Меня зовут Ольга. Давайте разбираться вместе».
Ваше участие помогает выходить новым текстам
Если вам близка эта история, поставьте лайк и напишите, что задело вас больше всего — живые отклики очень нас поддерживают. Расскажите о рассказе тем, кому он может понравиться. А ещё при желании можно помочь авторам через кнопку «Поддержать». Огромное спасибо каждому, кто уже помогает нашему проекту. Поддержать ❤️.