Я поправляю ремень рюкзака, чувствуя, как под курткой стекает пот — смена подходит к середине, но город только начинает оживать своей ночной жизнью. Велосипед плавно катится по асфальту, мотор негромко гудит, и я стараюсь не думать о том, сколько заказов ещё впереди. Пакет с доставкой тянет руку, чуть не выскальзывает — я перехватываю его, и в этот момент звонит телефон. На экране — Илья. Сердце сжимается, будто в груди кто-то резко повернул ключ.

Ночная улица отражает неоновый свет в лужах, и я вспоминаю, как когда-то водил Илью по этим же кварталам, только весной всё было иначе. Он был мальчишкой, бежал впереди, собирал первые одуванчики, а я верил, что смогу защитить его от любой беды. Теперь между нами — годы и старый спор, который так и не закончился. Я отвечаю на звонок, но слышу только короткое: «Пап, ты сейчас занят?»

Я выдыхаю, стараясь говорить ровно: «Работаю. Что случилось?»

— «Можешь встретиться после смены? Просто поговорить. Не дома», — голос Ильи дрожит, или мне кажется. Я смотрю на потёртую перчатку на пальцах, телефон подрагивает в руке. Соглашаюсь, хотя внутри уже начинаю придумывать оправдания: устал, много заказов, мало времени. Но вместо этого говорю: «Давай. Пиши, где будешь». Ремень рюкзака снова тянет плечо, я машинально сжимаю его, будто в этом нахожу опору.

На углу пахнет крепким кофе — маленькая кофейня, в которую я ни разу не заходил, хотя проезжаю мимо каждую ночь. Заказ нужно доставить в старую пятиэтажку. Я тороплюсь, стараясь не думать о предстоящей встрече. В голове всплывают слова, которые, как мне кажется, я должен сказать Илье: объяснить, почему всё было так, почему я был строг, почему не всегда слушал. Но за этими мыслями — страх. Что если он пришёл не за разговором, а за упрёками? Что если я снова не найду нужных слов?

Клиент встречает меня у подъезда. Грубый голос: «Опаздываешь! Ты вообще смотришь на часы?» Я чувствую, как ладони становятся влажными, пакет с заказом оставляет след на коже. В ответ хочется сказать что-то резкое, но я сдерживаюсь. Клиент выхватывает пакет, запах дешёвого табака режет нос. За спиной хлопает дверь. Я секунду стою, вглядываясь в темноту, потом вытираю ладони о штаны и иду к велосипеду. Злость смешивается с усталостью, мысли путаются. Я понимаю: если начну готовить речь для Ильи, всё снова пойдёт по кругу. Может, стоит просто слушать?

Снова достаю телефон — рука дрожит, как перед прыжком в воду. Пишу Илье: «Жду на остановке у парка. Через полчаса буду». В голове всё ещё шумит спор с клиентом, но я решаю: сегодня не буду объяснять, не стану защищаться. Пусть говорит он.

Пустая остановка — скамейка скрипит под моим весом, когда я присаживаюсь. Прохладный ветер касается лица, аромат мокрых деревьев тянется с парка. Я кручу телефон в пальцах, гадая, придёт ли Илья. Он появляется неожиданно — высокий, в куртке, которую я не узнаю. Садится рядом, не смотрит на меня. Молчит. Я ловлю себя на том, что хочу сразу спросить: «Ты ел?», «Как работа?», но удерживаюсь.

— «Пап, я не хочу снова спорить», — говорит Илья, глядя вперёд. — «Я вырос. Мне не нужно, чтобы ты решал за меня. Мне просто важно, чтобы ты слышал, когда я говорю». Он говорит тихо, но каждое слово будто царапает внутри. Я чувствую, как привычные реплики подступают к горлу: «Я знаю, что лучше», «Я просто хочу помочь». Но впервые не произношу их. В короткой паузе я только киваю. Признаю свою вину — не словами, а тем, что слушаю.

Он рассказывает о работе, о том, что устал, что иногда не знает, куда двигаться дальше. Я не перебиваю. Вместо советов — тишина, в которой, кажется, есть место для двоих. Илья смотрит на меня, будто ждет подвоха, но я просто сжимаю телефон в руке и молчу. В этот момент я понимаю: перемены возможны, если дать им место.

Мы встаём почти одновременно. Я беру пакет с заказом в другую руку, чтобы не задеть Илью плечом. Он идёт рядом, шаг в шаг, и я замечаю: между нами уже нет прежней отчуждённости. Витрина магазина отражает наш силуэт — двое мужчин, идущих молча, но не чужих друг другу. Я чувствую, что не взял с собой прошлую обиду, оставил её там, на остановке, вместе с желанием всё объяснить. Теперь я просто рядом.

В лужах отражается неоновый свет, а наши тени идут рядом, почти совпадая. И я знаю: сегодня мы оба сделали шаг навстречу — и это меняет всё.