Мария шла по коридору, неся в руках пакет с фруктами, и пыталась вспомнить, где оставила кошелёк. С тех пор как мама стала хуже передвигаться — после зимы, когда нога снова дала о себе знать, — её дни приобрели новый ритм. Теперь каждую неделю Мария приезжала к матери: привозила еду, лекарства, проверяла счета и выслушивала немного упрёков о том, что слишком занята работой и редко звонит.
В этот раз в прихожей ощущался запах влажной тряпки и лёгкая нотка медицинских средств — сиделка Надежда только что закончила мыть пол.
— Здравствуйте, Мария Александровна! — улыбнулась Надежда, вытирая руки о передник. Женщине было около пятидесяти пяти, с усталым лицом и спокойными глазами. — Елена Васильевна в комнате, читает.
Мария кивнула. Она всё ещё не привыкла к тому, что в доме появился чужой человек. И хотя мама говорила: «Хорошая женщина, мне с ней легче», — полностью довериться не получалось.
В комнате Елена Васильевна сидела у окна, перелистывая газету. Волосы были собраны в пучок, на коленях лежал плед. Мария осторожно обняла её за плечи.
— Как ты сегодня?
— Лучше, — ответила мама. — Надя настояла на зарядке. Говорит, без неё суставы совсем застоятся.
Мария усмехнулась:
— Молодец Надя.
Они немного поговорили о делах, потом Мария пошла на кухню разложить продукты. Там же нашёлся и кошелёк — в сетке с луком. Сама положила? Не помнила.
Пару дней спустя мама позвонила вечером:
— Машенька… У меня опять мелочь куда-то делась. Я же точно оставляла в вазочке…
Мария задумалась: вазочка стояла на телевизоре ещё с советских времён; туда Елена Васильевна складывала сдачу из магазина. Раньше мама не жаловалась на пропажу денег.
— Может быть, рассыпалась? Посмотри под тумбочкой?
— Искала. Нет там ничего…
После звонка Мария долго не могла уснуть: воспоминания всплывали одно за другим — как Надежда просила аванс («У меня сын болеет»), как пару раз задерживалась после ухода… Нет ли связи? Но сразу говорить маме об этом она не стала.
Через неделю ситуация повторилась: исчезли двести рублей из кухонного ящика. Мама снова позвонила расстроенная:
— Я ведь помню точно!
Мария чувствовала себя неловко: вроде бы сама выбрала сиделку, документы проверяла… Но тревога уже поселилась внутри. На работе ловила себя на том, что мысленно перебирает возможные объяснения: забывчивость мамы? Или всё-таки…
Вечером Мария осторожно завела разговор с Надеждой:
— У мамы иногда мелкие деньги пропадают… Вы ничего не замечали странного?
Надежда вскинула брови:
— Нет, что вы… Я всегда убираю только вместе с вашей мамой или при ней.
Разговор закончился натянуто; после этого Надежда стала молчаливее, а мама часто спрашивала:
— Ты ведь мне доверяешь?
Через пару дней исчезли триста рублей — теперь уже из кошелька самой Марии. Она решила действовать: купила маленькую камеру и ночью тайком установила её на книжной полке в комнате мамы.
Два вечера Мария просматривала записи. Никаких подозрительных действий: Надежда приходила вовремя, убиралась при свете дня; деньги из вазочки никто не трогал без присутствия мамы. Только один эпизод заставил Марию насторожиться: вечером Елена Васильевна пересчитывала мелочь в вазочке, потом прятала одну купюру в карман халата и тут же забывала о ней — судя по записи, отвлеклась на телефонный звонок.
Мария принесла маме чай и осторожно спросила:
— Мам, а ты помнишь вчерашний вечер? Куда ты девала деньги из вазочки?
Елена Васильевна задумалась:
— Нет… Наверное, убрала куда-нибудь? Сейчас…
Медленно подошла к шкафу и нашла купюру между книгами.
Они пересмотрели записи вместе — сначала с волнением («Может быть, стыдно будет?»), потом обе засмеялись над тем, как мама суетится по комнате и прячет вещи то в халат, то между книг.
Мария вздохнула с облегчением:
— Прости меня… Я думала на Надю. А ты просто иногда забываешь…
Елена Васильевна опустила взгляд:
— Мне тяжело это признавать… Наверное, я просто боюсь стать для тебя обузой.
Мария обняла мать за плечи:
— Ты для меня родная мама. А ошибки бывают у всех.
На следующий день Мария пригласила Надежду поговорить отдельно и извинилась за подозрения:
— Простите меня. Я была к вам несправедлива…
Надежда вздохнула с облегчением:
— Главное — чтобы в вашем доме был порядок.
После разговора напряжённость ушла как будто сама собой; дни снова обрели размеренный ритм — утренний чай втроём на кухне, обмен новостями о погоде и здоровье.
Теперь Мария внимательнее относилась к маминым словам; Елена Васильевна записывала расходы в тетрадку и реже волновалась по пустякам, а Надежда приносила пироги к чаю по выходным — просто так.
Доверие вернулось не сразу, но теперь все трое знали цену своим страхам — и берегли друг друга чуть сильнее.
Как помочь проекту
Спасибо за чтение. Отметьте публикацию и, если не сложно, сделайте свой вклад через функцию «Поддержать», даже 50 ₽ значат очень много. Поддержать ❤️.